О чeм рассказывают архивы (из переписки С. И. Карцевского)

Карцевский, оказавшись как бы на перекрестке трех течений — женевской школы, Московского и Пражского лингвистических кружков, — долгое время считался лишь проводником идей этих течений, и в частности идей и учения Фердинанда де Соссюра. Его собственный вклад в лингвистическую науку оставался в тени. Одной из причин слабого распространения работ Карцевского явилось в России — то, что он был эмигрантом, а на Западе — то, что предметом его анализа был почти исключительно русский язык, а способом выражения своих мыслей он выбрал французский язык, язык Пражского кружка. Однако нельзя забывать, что русский язык является для Карцевского лишь первичной опорой, основой для развития и разработки проблем общего языкознания. Его труды, естественно вписываясь в лингвистические дебаты того времени, касаются таких фундаментальных вопросов, как понятие системы, минимальных единиц языка, как природа слова и его отношение к фразе и ее отличие от предложения.

В журнале «Русский язык в научном освещении» No1 за 2001 г. была опубликована наша статья «От библиотечной карточки к архиву Карцевского». В этой статье рассказывалось об архиве Карцевского, хранящемся в Институте русского языка им. В.В. Виноградова РАН (ф. 16). Знакомство с архивом и работа над ним, а также собирание однажды изданных и не переиздаваемых статей Карцевского позволили издать четыре сборника трудов ученого [Карцевский 2000; 2004; Кarcevski 2000; 2004].

Все материалы фонда 16 в Институте русского языка написаны по-французски и можно предположить, что они представляют собой большую часть «Структурной грамматики русского языка» (для французов), над которой долгие годы работал Карцевский. Однако в том же фонде была обнаружена одна рукопись — статья «О залогах в русском языке», написанная по-русски. Наличие этой рукописи, первая страница рукописи «Среди вогул», присланная Игорем Сергеевичем Карцевским, сыном ученого, в период работы над первым томом «Из лингвистического наследия»1, Балли об ответах свидетельствуют о том, что между Карцевским и его учителем установились очень тесные контакты. В эти годы Карцевский находится в весьма тяжелом материальном положении, для улучшения его, как он пишет Балли (пись- мо от 7/VIII-1924), «ему необходимо получить диплом» — защитить диссертацию, но преподавание и работа над изданием и редактированием созданного им журнала «Русская школа за рубежом» оставляли мало времени на диссертацию. Считая, что тема о системе глагола слишком объемная, он просит Балли помочь ему найти другую тему для диссертации в области современного русского языка.